450 лет назад, 29 июля 1572 года, началась битва при Молодях

Информация о материале
Опубликовано: 29 июля 2022
Просмотров: 10936
Картина «Молодинская битва. Подвиг Опричного полка». Художник Дмитрий Шмарин

Битва при Молодях, или Молодинская битва — военное сражение, произошедшее между 29 июля и 2 августа 1572 года на территории, входящей в наши дни в границы городского округа Чехов Московской области.

В бою сошлись русские войска под предводительством князей Михаила Воротынского и Дмитрия Хворостинина и армия крымского хана Девлета I Гирея. Несмотря на значительное численное превосходство, крымско-турецкая армия была обращена в бегство и понесла значительные потери.

Ситуация перед сражением была очень неблагоприятной. Основные силы русской армии завязли в ожесточённой борьбе на западе со Швецией и Речью Посполитой. Против татар удалось собрать лишь небольшое земское войско и опричников под командованием князя Михаила Ивановича Воротынского и воеводы Дмитрия Ивановича Хворостинина. К ним присоединились 7-тысячный отряд немецких наёмников и донские казаки. Общая численность русских войск составила 20 034 человека — вчетверо меньше, чем у врага. Армия Крымского хана Девлет-Гирея насчитывала 80 тысяч человек. И ещё 7 тысяч предоставила Турция. Хан получил её поддержку в походе на Москву, поскольку убедил султана, что для падения Руси осталось нанести последний удар.

Для борьбы с татарской конницей князь Воротынский решил использовать «гуляй-город» — подвижную крепость, за стенами которой укрывались стрельцы и пушкари. Крепость быстро возвели основные силы русской армии у села Молоди. Крымская кавалерия попала под залп пищалей и пушек укреплённого лагеря и понесла большие потери. Ожесточённые бои продолжались три дня. Немецкий наёмник Генрих фон Штаден, воевавший в русской армии против татар, вспоминал: «Если бы у русских не было гуляй-города, то крымский хан побил бы нас, взял бы в плен и связанными увёл бы всех в Крым».

Русские войска не только остановили четырёхкратно превосходившего противника, но и обратили его в бегство. Крымско-турецкое войско хана Девлет-Гирея было почти полностью уничтожено.

После разгрома при Молодях в Крым вернулось не более 15 тысяч всадников — татар, а из янычар не спасся никто. Большие потери понесла и русская армия. Но Орда лишилась значительной части боеспособных мужчин, татарские набеги прекратились на многие годы. Впоследствии татары уже не рисковали нападать большими силами.

Героическая победа русской армии в Молодинской битве — последнем крупном сражении Руси со Степью — имела огромное геополитическое значение. Москва была спасена от полного уничтожения, а Российское государство — от разгрома и утраты независимости. Россия сохранила контроль над всем течением Волги — важнейшей торгово-транспортной артерией.

Напомним, 450-летие битвы при Молодях (1572) входит в список приоритетных тем работы Российского исторического общества на 2022 год. Законом Московской области «О праздничных днях и памятных датах Московской области» установлена памятная дата — День Битвы при Молодях (1572), которая отмечается в последнюю субботу июля.

Текст: Полина Животова

По материалам сайта проекта «Молодому поколению за рубежом о подвиге Защитников Земли Русской: от Невской битвы до взятия Берлина»

  • День в истории
  • 29 июня
  • 450-летие битвы при Молодях (1572 г.)

МОЛОДИНСКАЯ БИТВА 1572 • Большая российская энциклопедия

Авторы: В. А. Волков

МО́ЛОДИНСКАЯ БИ́ТВА 1572, ре­шаю­щее сра­же­ние ме­ж­ду рус. и тат. вой­ска­ми во вре­мя на­бе­га крым­ско­го ха­на Дев­лет-Ги­рея I на Рус. гос-во. Со­стоя­лось 30 ию­ля – 2 авг. в ок­ре­ст­но­стях с. Мо­ло­ди, рас­по­ло­жен­но­го в 15 км к се­ве­ру от кре­по­сти Ло­пас­ня (ны­не г.  Че­хов Моск. обл.), на р. Ро­жай.

Пы­та­ясь раз­вить ус­пех на­бе­га 1571 (см. в ст. Крым­ских ха­нов на­бе­ги), хан Дев­лет-Ги­рей I по­тре­бо­вал от ца­ря Ива­на IV Ва­силь­е­ви­ча воз­вра­ще­ния его «юр­тов» – Ка­за­ни и Ас­т­ра­ха­ни, а так­же унич­то­же­ния рус. ук­ре­п­ле­ний на ре­ках Сун­жа и Те­рек. В свя­зи с от­ка­зом ца­ря крым­ский хан под­го­то­вил но­вое на­па­де­ние, со­брав ар­мию, на­счи­ты­вав­шую не ме­нее 60 тыс. крым­ских и но­гай­ских та­тар, в её со­став вхо­дил и тур. от­ряд из ка­фин­ско­го гар­ни­зо­на.

Рус. пра­ви­тель­ст­во на­зна­чи­ло вес­ной 1572 на ру­беж «от По­ля по ук­раи­нам» но­вых вое­вод с за­да­чей го­то­вить свои кре­по­сти к воз­мож­но­му при­хо­ду та­тар. В ап­ре­ле в Ко­лом­не про­ве­дён смотр со­б­ран­ных зем­ских и оп­рич­ных войск во гла­ве с кн. М. И. Во­ро­тын­ским. Фор­ми­ро­вав­шая­ся ар­мия на­счи­ты­ва­ла по за­ра­нее со­став­лен­ным спи­скам 20034 чел. Пол­ки раз­ме­ща­лись в го­ро­дах по Оке, вдоль ко­то­рой бы­ли вос­ста­нов­ле­ны ста­рые ук­ре­п­ле­ния. Боль­шой полк под ко­манд. кн. Во­ро­тын­ско­го и И. В. Ше­ре­ме­те­ва встал в Сер­пу­хо­ве; полк пра­вой ру­ки кн. Н. Р. Одо­ев­ско­го и Ф. В. Ше­ре­ме­те­ва – в Та­ру­се; полк ле­вой ру­ки кн. А. В. Реп­ни­на и П. И. Хво­ро­сти­ни­на – на Ло­пас­не; пе­ре­до­вой полк кн. А. П. Хо­ван­ско­го и Д. И. Хво­ро­сти­ни­на – в Ка­лу­ге; сто­ро­же­вой полк кн. И. П. Шуй­ско­го и В. И. Ум­но­го-Ко­лы­че­ва – в Ка­ши­ре.

По­ла­га­ясь на мно­го­чис­лен­ность сво­ей ар­мии, Дев­лет-Ги­рей I дви­нул­ся к гл. «пе­ре­ла­зам» че­рез Оку. В ночь на 27 ию­ля аван­гард­ный но­гай­ский от­ряд мур­зы Те­ре­бер­дея стре­мит. уда­ром сбил рус. за­ста­ву, при­кры­вав­шую «Сень­кин пе­ре­воз». Вой­ска Ди­вея-мур­зы ов­ла­де­ли дру­гим ок­ским «пе­ре­ла­зом», ря­дом с усть­ем р. Про­тва. Не­смот­ря на за­хват вто­ро­го плац­дар­ма, гл. си­лы крым­ских войск пе­ре­пра­ви­лись че­рез «Сень­кин брод». Рус. вое­во­ды, на­хо­див­шие­ся в Ка­ши­ре и Та­ру­се, не ус­пе­ли при­крыть эти пе­ре­пра­вы и по­ме­шать со­сре­до­то­че­нию вра­га для ре­шаю­ще­го бро­ска к Мо­ск­ве.

В ночь на 28 ию­ля про­рвав­шие­ся че­рез ок­ский ру­беж вой­ска Дев­лет-Ги­рея I по сер­пу­хов­ской до­ро­ге дви­ну­лась к Мо­ск­ве. Боль­шой полк, ос­та­вив по­зи­ции под Сер­пу­хо­вом, по­шёл вслед за крым­ской ар­ми­ей. С флан­гов от Ка­лу­ги шёл пе­ре­до­вой полк, от Ка­ши­ры – сто­ро­же­вой полк.

30 ию­ля у Мо­ло­дей пе­ре­до­вой полк на­стиг арь­ер­гард­ные час­ти ар­мии Дев­лет-Ги­рея I и раз­гро­мил их. Встре­во­жен­ный уда­ром рус. кон­ни­цы, хан ос­та­но­вил на­сту­п­ле­ние и на­пра­вил про­тив войск кн. А. П. Хо­ван­ско­го и Д. И. Хво­ро­сти­ни­на на­хо­див­ший­ся при нём от­бор­ный от­ряд. Ма­нев­ри­руя, пе­ре­до­вой полк под­вёл про­тив­ни­ка под удар по­до­шед­ше­го к мес­ту бо­ёв боль­шо­го пол­ка, ук­ре­пив­ше­го свои по­зи­ции спеш­но по­став­лен­ным на р. Ро­жай гу­ляй-го­ро­дом. По­сте­пен­но столк­но­ве­ние у Мо­ло­дей пе­ре­рос­ло в боль­шое сра­же­ние. Под при­кры­ти­ем ру­жей­но­го и арт. ог­ня за­сев­ших в гу­ляй-го­ро­де стрель­цов и нем. на­ём­ни­ков крым­ское вой­ско по­сто­ян­но ата­ко­ва­ли дво­рян­ские кон­ные сот­ни. В од­ной из атак суз­даль­ский сын бо­яр­ский И. Ш. Ала­лы­кин взял в плен тат. вое­на­чаль­ни­ка Ди­вея-мур­зу; в бою по­гиб но­гай­ский мур­за Те­ре­бер­дей.

Стих­шая на вре­мя М. б. во­зоб­но­ви­лась че­рез два дня, в те­че­ние ко­то­рых про­ис­хо­ди­ли не­боль­шие столк­но­ве­ния. 2 авг. Дев­лет-Ги­рей I на­чал ре­ши­тель­ный штурм гу­ляй-го­ро­да. Во вре­мя ожес­то­чён­но­го сра­же­ния под сте­на­ми де­рев. кре­по­сти часть рус. вой­ска обош­ла не­при­ятель­скую ар­мию и на­нес­ла по ней удар с ты­ла. Од­но­вре­мен­но про­тив­ни­ка ата­ко­ва­ли на­хо­див­шие­ся в гу­ляй-го­ро­де от­ря­ды рус. и нем. пе­хо­ты. Не вы­дер­жав двой­но­го уда­ра, та­та­ры от­сту­пи­ли, по­не­ся зна­чит. по­те­ри. Сре­ди по­гиб­ших ока­за­лись бли­жай­шие род­ст­вен­ни­ки Дев­лет-Ги­рея I. В ночь на 3 авг. ос­тат­ки крым­ских войск от­сту­пи­ли на юг. Ста­ра­ясь ото­рвать­ся от по­го­ни, хан вы­ста­вил неск. за­сло­нов, ко­то­рые бы­ли унич­то­же­ны пре­сле­до­вав­ши­ми их рус. от­ря­да­ми.

М.  б. – важ­ный этап в борь­бе Рус. гос-ва с на­бе­га­ми крым­ских ха­нов и под­дер­жи­вав­шей их Ос­ман­ской им­пе­ри­ей.

Осада Харлема, Кенау и создание героини

Время чтения: 5 минут

Голландское восстание, конфликт, который создал независимые Нидерланды, свободные от Испании, также создал множество легенд вокруг событий и людей, прочно закрепив их в общем сознании. Одним из наиболее интересных из этих людей является Кенау Симонсдохтер Хасселаар, женщина, сыгравшая важную роль в провалившейся обороне города Харлем.

Фергус О’Салливан

В 1572 году восстание голландцев против своих испанских повелителей было в самом разгаре: возмущенные высокими налогами, а также притеснением протестантов, многие голландские города подняли восстание, которое хотело создать независимое государство в Нидерландах ( узнать больше о том, как восстание помогло создать голландскую колониальную империю). В ответ испанский король Филипп II послал герцога Альва восстановить порядок в Нидерландах.

Дон Фернандо Альварес де Толедо, герцог Альва

Предшественники Альвы использовали довольно мягкий подход, но Альва не хотел принимать в этом никакого участия: он учредил ужасную инквизицию в Нидерландах и ввел жестоко высокие налоги. Когда эти меры только ухудшили положение, Альва решился на карательную экспедицию, которая в конечном итоге привела его с юга испанских Нидерландов в Алкмар на севере Голландии; Харлем был бы всего одной остановкой.

Сообщение армии Альвы городам, которые они посетили, было простым: подчиняйся или страдай. Примером страданий стали судьбы таких городов, как Мехелен (известный по-французски как Малин) в современной Бельгии и Наарден, город к востоку от Амстердама. Оба отказались подчиниться, были осаждены и, когда оборона неминуемо пала, были разграблены и сожжены дотла.

Такая жестокая тактика наделала много шума в Нидерландах, но, видя, насколько слабым было восстание, многие города решили, что осмотрительность — лучшая часть доблести, и сдались, когда увидели появление войск Альвы. Но не в Харлеме, где командир городской стражи Вигболт ван Рипперда, сам по себе легенда военного дела, устроил в городе переворот и заявил испанцам, что сдаваться не будет.

Подробнее об этом, а также общий обзор того, что произошло во время осады, смотрите в этом анимационном видео: 

Гарлем 1572 Падение Голландии.
Осада и Кенау

Здесь на помощь приходит Кенау: как упоминается в видео выше, она управляла верфью своего покойного мужа, которая располагалась на реке. Однако, вероятно, не стоит представлять массивные трехмачтовые суда: скорее всего, флоты, произведенные Кенау, были плоскодонными речными судами, а не океанскими судами. Это дало ей доступ к тому, что очень пригодится во время осады: дереву.

Как владелец верфи, Кенау, вероятно, хранил огромное количество пиломатериалов, которые защитники могли использовать для строительства баррикад и возведения лесов, чтобы стены не прогнулись. Как человеку, который управлял верфью, кажется правдоподобным, что Кенау отвечал за перевозку пиломатериалов и помогал ремонтировать стены.

Относительно современная фотография Кенау. Подпись гласит: «целомудренная и смелая героиня из хорошей семьи Харлем, 46 лет, которая во время осады 1572 года командовала отрядом из 300 женщин с ружьем и пикой».

Кенау часто изображают крупной женщиной, физически внушительной, как любой мужчина, и на фотографиях обычно с оружием в руках. Однако остается вопросом, использовала ли она это оружие сама. В то время как популярная история, такая как одноименный фильм 2014 года (посмотрите трейлер здесь), любит показывать, как она смело сражается на стенах, иногда даже во главе взвода женщин, это, вероятно, не так.

В источниках той эпохи упоминается только то, что Кенау образцово помогала чинить стены во время затишья в бою, и ничего не говорится о том, что она схватила меч и перепутала его с испанцами. Хотя это, конечно, возможно, образ Кенау как воина, скорее всего, происходит из небылиц, призванных пробудить патриотические чувства среди голландцев.

Последствия осады

Он также придал героический блеск осаде Харлема, которая была крайне необходима. В конце концов, праздновать было нечего, поскольку город сдался испанским войскам из-за голода и неспособности повстанческих сил прорвать осаду извне. Боязнь инфекционных заболеваний, возможно, также сыграла свою роль.

Однако условия капитуляции были хорошими по испанским меркам: большинству граждан разрешили уйти, за исключением примерно 1500 защитников города, которых либо обезглавили, либо связали по двое спиной к спине и бросили в реку.

Эта статуя в Харлеме увековечивает судьбу защитников города во время осады. Источник: Мари Андриссен in woord en beeld.

Кенау была одной из выживших, покинув Харлем и возобновив свой бизнес в другом месте. Ее конец остается загадкой, хотя легенда о ней только росла: в то время как в некоторых источниках она по-прежнему в основном описывается как человек, который помогал защищать город, восстанавливая стены, в других сообщается, что она стояла во главе 300 женщин, защищавших город. город с кровавыми клинками.

Как обычно, в конце концов победила история получше, и этот образ воина Кенау вошел в сознание голландцев. Тем не менее, наследие горько-сладкое: хотя в некотором роде она рассматривается как героиня, импозантную, запугивающую женщину по сей день называют «Кенау». Не самый лучший способ запомнить героя, правда…

Статьи, которые вам также могут понравиться

Как война с Испанией создала голландскую колониальную империю

Голландская колониальная империя представляла собой большое количество территорий, охватывавших земной шар от Америки до Азии. Он продержался около 400 лет и сделал свою родину состоянием, богатством, которое сохраняется и сегодня. По какой причине Нидерланды, крошечная страна с очень небольшим количеством природных ресурсов, смогла […]

Подробнее

Кровь и перец: Войны в Ачехе

История Голландской Ост-Индии — это пропитанный кровью рассказ о войне и подчинении во имя национальной чести, хотя на заднем плане настоящим мотиватором была прибыльная торговля пряностями. В этой статье мы рассмотрим один конкретный аспект этой 350-летней саги и поговорим о войне в Ачехе, […]

Подробнее

Нейтралитет любой ценой: Нидерланды в Первой мировой войне

Фергус О’Салливан Первая мировая война была конфликтом, охватившим целые континенты и поглотившим целые поколения людей. Это причина травмы, которая осталась с целыми народами даже сейчас, спустя более века после ее окончания. Однако для некоторых стран Великая война — не более чем сноска в […]

Подробнее

Расскажите мне о новых викторинах и статьях

Получайте еженедельные статьи и викторины по истории

Имя (необязательно)

Фамилия (необязательно)

Адрес электронной почты *

Мы никому не передаем ваши контактные данные.

1572: Заметки по истории | susanncokal

Заметки об истории:   Скандинавия в 1572 году

В Дании до сих пор существует традиция, согласно которой в Санкт-Ганс-Афтен (середина лета, 23 июня) люди помещали ведьму в лодку, толкали лодку на воду и ставили ее на воду. в огне. Вы можете видеть дым и пламя вверх и вниз по береговой линии. Это фото было сделано в 2013 году недалеко от дома моих тети и дяди в Хумлебеке. Посмотрите, как выглядит восходящая луна… В Санкт-Ханс-Афтене никогда не бывает совсем темно. (В наши дни ведьма всего лишь манекен, но представьте себе 1572 год…)

Сказки, Медицина, Понимание

Скайггехавн, королевский город

Путешествие

Медицина, которую практиковали врачи в 1572 году, может показаться ужасной. Это потому, что это было.

 

         Жил-был подросток, который хотел жить в эпоху Возрождения. Она любила Шекспира, исторические романы и книги с рецептами устаревших блюд. Ей посчастливилось быть наполовину датчанкой и чувствовать верность королям и королевам, которых она изучала в малоизвестных книгах по истории, и сказкам Ганса Христиана Андерсена и Исака Динесена. Она шила для своих Барби настоящие костюмы (с которыми играла до самого позднего возраста) и заставляла их разыгрывать замысловатые исторические сюжеты.

Она пробовала носить корсет. Она также читала о магии и написала роман в блокноте на спирали, путешествуя туда-сюда в школьном автобусе. Речь шла о трех вызывающих девушках, которые развивают в себе особые способности.

        Одноклассники считали ее странной. Они называли ее ведьмой.

         Этот подросток, конечно же, вырос в меня. Я, которая до сих пор любит все в этом списке (включая Барби), хотя корсеты — это действительно ужасная вещь. Во мне до сих пор сохранилась страсть к красотам эпохи Возрождения, триумфам искусства, архитектуры и литературы. Но по мере того, как я рос и Судьба метала меня в своих когтистых лапах, меня все больше интересовала неприятная сторона жизни, болезни и яды и бытовая жестокость. Это была невидимая темная сторона блестящих золотых предметов и тщательно продуманных королевских портретов, которые я нашел в замках родины моей матери.

         Красота, тьма, свет и страх… Я снова написал роман о трех девушках-маргиналах своего общества: швее Аве Бинген, рабыне Миди Сорте и королеве Изабель. Чтобы дать им дом, я объединил сказки и свои исследования в области реальной истории, чтобы представить, какой может быть жизнь в городе Скайггехавн. (Название означает «Гавань теней» и произносится как Skü-geh-hown, что рифмуется со словом «пух».) На написание этой книги ушло семь лет — великое сказочное число, — которое находит отклик в семи годах войны, которую пережила Скандинавия. с 1563 по 1570 год. Для них это была Швеция против всех остальных. Для меня это были семь лет чтения книг, поездок в Скандинавию и написания примерно девяти отдельных черновиков.

        Когда меня спрашивали, над чем я работаю, я отвечал: «Сказка про сифилис». В ответ я получил нервные улыбки. Меня до сих пор считают странным. На самом деле это застенчивость.

        Сказки – это первые истории, которые мы запоминаем; Первая книга, которая у меня была, была «Румпельштильцхен», которую я читал своей маме, когда она была больна. Сказки дают нам шаблон для организации нашей жизни, подготовки к испытаниям полового созревания, брака и прокладывания пути через запутанный лес Жизни. Героини, которых мы узнаем — Золушка, Гретель, Красавица, Белоснежка — происходят из устной традиции повествования, которая распространилась по континентам и еще до Библии. Их истории эластичны; когда рассказчик рассказывал историю, он или она могли изменить ее, чтобы удовлетворить аудиторию.

        Сказки, которые мы знаем сейчас, упакованы в аккуратные упаковки с современными представлениями о начале, середине и конце. Но самые ранние печатные версии часто представляют собой рваные мелочи; концовки, которые мы узнаем, на самом деле не концовки, а переходят в новые приключения, многие из которых даже более неприятны, чем то, что мы называем «основной историей». Например, в «Спящей красавице», записанной Шарлем Перро в 1695 году, нет «долго и счастливо». Как только кольцо оказывается на пальце героини, ей приходится иметь дело со свекровью, и женщина хочет съесть детей Спящего.

        Вот как на самом деле работает Жизнь:  Когда вы думаете, что достигли своего самого темного часа, вы полностью теряете сознание.

Таким образом, эти рваные рассказы — это истории, благодаря которым Ава и другие персонажи понимают свой мир, и они объясняют, почему Ава так отчаянно пытается сделать паузу в приятный момент, давая себе конец, который мы привыкли ожидать в эпоху счастливых событий. -когда-нибудь.

        В 1572 году сифилис был сокрушительной болезнью, одним из самых страшных испытаний, которые мог вынести человек. Представьте себе внезапное появление болезни, принесшей с собой болезненные костные мозоли, жжение, зуд, сумасшествие, слепоту и смерть. Он был относительно новым для Европы, впервые появившись, когда французские солдаты вторглись в Неаполь, Италия, в 149 г.4/1495. Она была известна как «французская болезнь» или «итальянская болезнь» до 1530 года, когда итальянский поэт-врач Джироламо Фракасторо написал эпическую поэму о пастухе по имени Сифил, который бросает вызов Аполлону описанным здесь способом и страдает от неприятных последствий.

       Есть два лагеря, когда дело доходит до определения происхождения болезни. Одна сторона говорит, что он вернулся из Нового Света с Колумбом; это теория, которую поддерживает доктор Кролик, и причина, по которой он использует сок американского дерева в своей попытке вылечить. Другая сторона (менее интересная) говорит, что она уже существовала в Европе, но на самом деле не была замечена до тех пор, пока французы не вторглись в Неаполь в том же году и не пришли с мерзостями. Недавно я услышал еще одну гипотезу: это было относительно безобидное заболевание среди южноамериканских лам, которых пастухи использовали в качестве удобных сексуальных отдушин. Пастухи передали его своим женщинам, а женщины передали его европейским исследователям. Лекарства, которые тогда пробовали врачи, включая ртуть, обычно были ядовитыми и вызывали ряд смертельных симптомов. (Однако хорошие новости — сифилис теперь легко вылечить пенициллином.) Среди известных больных — Карен Бликсен/Исак Динесен, заразившаяся от мужа; безумный король Дании Кристиан VII; и Адольф Гитлер. В начале века действительно был врач, который решил доказать, что сифилис не является венерическим заболеванием, экспериментируя на собственном пенисе. Конечно, вместо этого он оказался неправ и умер неприятной смертью.

         Медицина, которую практиковали врачи в 1572 году, может показаться ужасной. Это потому, что это было. Но лекарства и методы, которые использовали эти врачи, были самыми изощренными из доступных, независимо от того, были ли они последователями древнего Галена (действовавшего примерно до 200 г. некоторые явно странные идеи. Представления, которые я представил, — его вера в то, что болезнь вызывается ядом, текущим между звездами, семикамерной маткой, одна из которых предназначена для гермафродита, — всего лишь верхушка огромного и изобилующего айсберга.

       Какими бы странными ни казались нам сейчас эти теории, в то время они работали. По крайней мере, так хорошо, как все, на что люди могли надеяться. Врачи эпохи Возрождения, вероятно, пришли бы в ужас от современной медицины… хотя такие методы лечения рака, как химиотерапия, подтверждают идею Парацельса о том, что все вещи ядовиты и что один яд может излечить другой.

        Яды, сознательно или нет, использовались для лечения различных болезней. Едкая сурьма, которая могла бы разъесть вашу плоть, ртуть, которая могла бы свести вас с ума больше, чем сам сифилис, и все списки трав и цветов, которые могли бы служить либо для того, чтобы сделать матку плодородной для ребенка, либо для того, чтобы изгнать его, если женщина была не готов к ребенку. В 1572 году аборт считался преступлением, но он также был необходимостью, которая могла спасти женщине жизнь или гарантировать, что у нее не будет больше ртов, чем каши, чтобы наполнить их. Мудрость об абортивных веществах и контроле над рождаемостью передавалась из поколения в поколение с тех пор, как существовали люди.

       Каждое лекарство, средство и процедура, представленные здесь, применялись описанным образом. Николя необычным образом применяет целебные свойства драгоценных камней, но почему бы и нет? Угу.

         Бедная королева Изабелла. Кто хочет, чтобы на гинекологическом осмотре присутствовало так много врачей, слуг и дам? Однако я был несколько милостив к ней, так как нередко присутствовали и придворные мужчины. В те дни у королевской семьи просто не было частной жизни (и сейчас ее очень мало). Никогда нельзя было оставлять короля или ферзя одних ни на минуту — не говоря уже о том, что мог бы сделать какой-нибудь враг, если бы, например, королева была застигнута в одиночестве. Отсюда и обычай заставлять служанок и дам спать в постели с королевой и на полу вокруг нее.

        Отсюда и обычай иметь советника и доверенное лицо, наблюдающих за тем, как король принимает «гм». Никто не знает, как началась эта традиция, то ли с врача, который должен был следить за здоровьем, то ли с солдата, который должен был предотвращать нападения. Однако ко времени правления Генриха VIII в Англии это было установленной рутиной и большой честью для счастливого лорда, назначенного Женихом Табурета. Учитывая, сколько Генри съел, я полагаю, что он провел гораздо больше времени на своем табурете (что я видел во дворце Хэмптон-Корт), чем Кристиан Лунеди, хотя у Кристиана заболевание кишечника, которое причиняет ему сильную боль и ускоряет его смерть. В зависимости от того, насколько сильно вы хотите видеть его больным, вы можете представить себе этот загадочный недуг как абсцедирующий свищ или как хроническую болезнь Крона, от которой, вероятно, страдал Авраам Линкольн.

         Кристиан и Изабель живут в разных семьях с разными офицерами. В то время это было нормальным явлением в Европе, потому что король и королева не всегда были вместе — и обычно они не были со своими детьми. Та же защита, которая означала полное отсутствие частной жизни, также означала, что считалось лучшим разделить семью и отдать детей на ферму лордам и дамам в сельской местности. Таким образом, никто не мог напасть и убить их всех сразу. В Скайггехавне болезнь удержала семью вместе дольше, чем обычно.

         Что касается другой семьи в романе, Бингенов, то, к сожалению, относительно мало известно об «обычных» жизнях, потому что я нахожу их самыми увлекательными из всех. Как бы я жил в 1572 году? Ни предки моего отца, которые были словенскими трактирщиками, ни датские рыбаки моей матери не были дворянами (хотя бабушка знала Исака Динесена).

         А девочка без семьи, Миди Сорте, — одна из нескольких рабынь, перевезенных в северную Европу. В то время как похищенных людей, таких как Миди, покупали и продавали, другие лица неевропейского происхождения могли жить более или менее независимо; один африканец стал видным ученым в Голландии. Неевропейцев часто считали экзотическими домашними животными, такими как попугаи или обезьяны, хотя с ними обращались еще более жестоко, чем с животными, украденными из своего леса. Подумайте об американских индейцах, которые томились и умирали при дворе английской королевы Елизаветы I. А у Миди даже нет названия страны, где она родилась, так как до побега она вела уединенную и почти сиротскую жизнь в отцовском гареме. Один из самых насущных вопросов для меня, когда я писал этот роман, заключался в том, как она увидит это холодное королевство и как с ней обращаются Элинор… а позже и Изабель.

        В последние десятилетия ученые все больше и больше обращаются к истории культуры — в основном к истории того, как люди жили в обычный день, а также во время крупных событий войн, эпидемий и т. д. Я провел часы в Национальном музее Копенгагена, разглядывая остатки материальной культуры (использованные предметы). Вязаный ботинок или игольница в форме младенца могут сказать гораздо больше, чем даже самые удачно подобранные слова, хотя я, очевидно, тоже люблю эти слова. Нет ничего лучше, чем видеть вещи, к которым люди действительно прикасались: кружевной шар-головоломка из слоновой кости, который содержит бесконечное количество меньших версий самого себя внутри; изношенные кисти из конского волоса; ржавые очки хранились в деревянном футляре.

         Телескопы, или, как их давным-давно называли, перспективные очки, не стали дожидаться изобретения Галилея. Его телескоп был еще одним усовершенствованием серии устройств, над которыми ученые давно работали, чтобы приблизить небо. Даже в классические времена люди использовали глобусы, наполненные водой, в качестве луп, а мастера по шлифовке линз экспериментировали с приспособлениями из стекла и стали, в конечном итоге с зеркалами. Первый почти современный телескоп был изобретен изготовителями очков в Англии в 1580-х годах. Так что благодаря тому, что мы называем оптометристами, мы можем изучать луну и звезды.

         2, 6 или 11 ноября (данные разнятся) 1572 года европейцы были поражены, обнаружив в ночном небе чрезвычайно яркую звезду. Теперь мы знаем это как сверхновую Тихо Браге; Браге был датским астрономом, который дал наиболее подробный отчет о появлении и постепенном угасании звезды, хотя, конечно, каждый мог это увидеть. Новая звезда навсегда изменила представление людей о небесах и даже о религии, поскольку раньше считалось, что небеса неизменны. Таким образом, влияние на Скайггехавн является точным описанием научной и популярной реакции. По прошествии месяцев сверхновая становилась все слабее и в конце концов исчезла где-то в 1574 году… но она произвела революцию в астрономии.

         Новую звезду было трудно объяснить, хотя множество людей пытались объяснить широкий спектр идей. Многие из них связаны с магией. Практически каждый европеец — фактически, каждая душа в мире — верили в то, что мы бы назвали магией. Например, герцог Магнус Эстергетландский действительно был известен как Безумный Магнус, потому что он выпрыгнул из окна замка, чтобы попытаться поймать русалку, которую он мельком увидел во рву. (Честно говоря, кое-что из этого не осмелился бы выдумать ни один романист!) В конце концов он превратился в бредущего сумасшедшего, но в 1572 году его безумие было в стадии ремиссии, отчасти потому, что другие тоже верили в русалок. Вы не можете сойти с ума, если другие люди не наклеят на вас ярлык.

       Будь то биография святого или сказка, способ прочесть Судьбу по звездам или лекарство в роге носорога, самые набожные христиане и ученые ученые верили в то, что мы считали невозможным. Они просто сделали это так же, как мы верим в квантовую физику, хотя очень немногие из нас видели доказательства того, что она действительно объясняет мир. Мы следуем любой теории, которая работает для нашей эпохи.

        История — это то, во что мы верим; история сама по себе сказка. История и правда могут быть всем, о чем мы мечтаем.

В конце концов (эта концовка) любая философия истины подобна ртутному фонтану, ртутному отвлечению, отражающему все, что человек хочет в нем увидеть. Это опьяняет и опасно, и это выходит за рамки конкретных фактов, чтобы вывести нас из самих себя.

        И да, лорды эпохи Возрождения действительно создавали фонтаны, бьющие ртутью. Они сделали это, потому что ртуть была красивой.

 

Рассказ о путешествии — это то, что я написал в самом начале, представляя, как моряк прибудет в город Скайггехавн, который был центром торговли на севере — сахаром, специями, китовым жиром, янтарем, рабами. Это намекает на происхождение персонажа Миди Сорте, молодой девушки, немой и порабощенной, работающей среди больных детей в королевской детской.

     Этого раздела нет в самой книге — читайте только здесь!

 

 

     К тому времени, когда корабль достигает столицы, саранча на его борту погибает; точно так же персидские мотыльки и аравийские москиты, мухи-разбойники и долгоносики, турецкие жужелицы и египетские скарабеи. Эти безбилетные пассажиры из более теплых стран обычно хрупкого телосложения.

     Блохи, клещи и вши, однако, по своей природе являются моряками, каждый из которых уже прошел несколько лиг. Их предки, возможно, садились на этот корабль и покидали его из какой-то другой страны, совершая путешествие по мировым специям и подсластителям, профильтрованным через богатую среду человеческой крови. Если у них нет животного-хозяина, они прилипают к снастям или протискиваются в щели бочек, цепляясь за мешки из мешковины и мотки веревки.

     У этих скромных жуков нет родственников на первых островках королевства. Это скалистые выступы, на которых нет ни одуванчика, ни белки. Любой, кто спрыгнет здесь, погибнет.

     До этого момента у моряков есть время шлепать и царапать своих спутников-насекомых по желанию. Но когда губы бухты смыкаются вокруг корпуса, волны становятся мягче, покачивая корабль на месте.

     Оказавшись полностью внутри, моряки часто обнаруживают необходимость вытащить весла и грести к якорю, хотя к этому времени, как они любят говорить, русалки залива обычно берутся за руль и толкают судно вперед .

     Теперь только капитан (отсутствующе почесывая свою промежность) может позволить себе роскошь стоять на носу и слушать тонкое шлепанье хвостов русалки, наблюдая за приближающимся берегом через перспективное стекло. У моряков всегда есть чем заняться. Таким образом, их первое знакомство с домом часто омрачено потом, прерывается движениями спины соседа, и у них нет времени, чтобы справиться с зудом, вызванным укусом. Это хорошее время для насекомых.

     Как только внешние острова проплывают мимо, собор и близлежащий королевский дворец начинают возвышаться, выглядя (как писали иностранные поэты) как фантастическое морское существо, притаившееся в поисках добычи. Шпили топорщатся на его локтях, позвоночнике, голове. Затем идут красно-белые крылья башен и раскидистое тело стен и хозяйственных построек. Железные ворота рычат за языком дока, который, кажется, вот-вот сбросит моряков с корабля в пасть существа — если русалки (у которых есть собственный дворец под бухтой) не поймают и не убаюкают их.

     Скорее всего, теперь, когда война между соседями Данией и Швецией закончилась, это торговое судно, бросающееся на якорь в глубоких водах западной окраины залива. Там он должен выгрузить свой груз в другие лодки, иногда настолько маленькие, что ими может управлять один человек.

    Весь город высыпает, чтобы поглазеть и потрогать товар.

     Если, скажем, грузом являются мешки с восточным сахаром, он простоит на корабле несколько часов, пока городские пекари, парфюмеры и торговцы пряностями спешат торговаться за него. За это время он кишит местными муравьями и мухами. Хозяин груза сразу продаст лишь часть, остальное предпочтет выставить на аукцион, как только возбудит сладкоежку города. Большая часть из них отправится под вооруженной охраной на один из кирпичных складов в черте города.

     Если дворянин из одного из великих домов вдоль Скон-канала отдает приказ о покупке, лакей гребет своего стюарда и повара на склад. Даже маленькая лодка кое-где ходит низко, счищая ил со дна мелких каналов. Мужчины знают, что на них смотрят: простолюдины, которые интересуются всем, что делают дворяне, или лорды и леди, которые рассматривают каждую экспедицию как шаг в вечной борьбе за место. Морские птицы ныряют, чтобы срывать шляпы и волосы, а мужчины отмахиваются от них. Они знают о ливрее своего хозяина и эмблеме, нарисованной на лбу.

     Внутренний Скайггехавн сложен для навигации, это неправильная сеть каналов, которые одновременно разделяют и соединяют множество небольших островов города. Земля и вода заключили непростой мир, и город постоянно меняется. Острова перестраиваются за одну ночь; земля уступает место в одном месте, чтобы вздыматься в следующем. Горячий источник может вытолкнуть палец из струйки в один день, ручей на следующий, канал в своем собственном праве на третий. Скайггехавнеры любят заявлять, что ведьмы и морские люди, которые первыми основали город, продолжают топить печь в земле и что эти постройки являются работой тех первоначальных жителей. Мужчины также имеют значение; землевладельцы, как известно, строят по ночам, расширяя дом или магазин до такой степени, что перекрывают пешеходные дорожки.

     Таким образом, каждая лодка должна найти свой собственный курс. Он может пройти через район торговцев янтарем, где воздух насыщен запахом раскаленных камней. Или у переплетчиков, потрескивающих от переворачиваемых страниц. Зловонные кожевники, дрожжевые хлебопеки, нечестивая вонь рыбного базара. Район стеклодувов, построенный на самом устойчивом участке земли, где воздух мерцает, и дом ремесленника может быть украшен каменной головой, возможно, наклоненной вправо, с парой очков из стекла и стали на носу, чтобы рекламировать торговля его владельца.

     На складе у торговца сахаром есть свой распорядитель и охрана, и он требует хорошую цену, особенно если он знает о каком-то мероприятии, на котором дворянин хочет хорошо себя показать. Торты и ложные фрукты, даже тарелки и кубки можно было делать из рафинированного и прядильного сахара; он мог покрыть миндаль или обернуть паутиной ветчину. Он может принять форму любой фантазии, возможно, пару лебедей, таких хрупких, что они тают от первого дуновения удивления.

     Торг за несколько фунтов сырого бледно-коричневого материала (в котором муравьи блаженно умерли и похоронили себя) может занять несколько часов. Если оно уже очищено до белого цвета, скорее всего, оно слишком дорого для кого-либо, кроме самых важных придворных, чье богатство не имеет особого смысла, кроме покупки больших услуг и более изысканных почестей. Это клиенты, которые больше всего нравятся продавцам.

     Возможно, придворный желает произвести особенно яркое впечатление подарком для королевской семьи. Он — или она, почему бы и нет — может прийти лично, чтобы спросить, не поступили ли другие товары из-за границы.

     Жители этого королевства очарованы красивыми вещами (как утверждают все народы), и среди того, что они считают самым красивым, есть тела женщин с Юга, Востока и Запада.

     Иногда капитан или судовладелец, ищущий приключений, приобрел одну из этих женщин и теперь готов с ней расстаться. Это сладкие, мускусные призы торговли, идеальные средства для сахарного лакомства. Кожи, не окрашенные свинцовыми белилами и красной кошенилью (еще одним жуком), любимыми горожанками, имеют столько же оттенков, сколько и прославивший город янтарь: дубовый, медовый, лимонный, глиняный. Их глаза коричневые или зеленые. Почти у всех черные волосы.

     Представьте себе эффект сверкающих кристаллов сахара на темных локонах, коже и губах, которые улыбаются, предлагая идеальный знак внимания субъекта. Золотая шкатулка с рубиновым ключом из Персии, итальянский кубок с изумрудной монограммой, восковой младенец из Франции, одетый в китайский шелк. Пурпурная слива, зажатая между зубами и протянутая через блестящие губы, чтобы отпраздновать победу в войне.

     Невозможно не растрогаться при таком виде. Не платить сквозь пальцы нельзя, ибо цена будет известна вместе с подарком, а королевские лунеди не в восторге от бережливости.

     Деньги переходят из рук в руки — за сахар, женщину, шелка для ее одежды, металлы, драгоценности и ароматы, которые делают этот двор самым величественным на Севере.